ДЕНЬ СЕМЬИ, ЛЮБВИ И ВЕРНОСТИ

 «Мне необыкновенно дорог весь наш Дом», – писал Лев Кассиль в одном из писем своим родителям.
 Это была семья, где царили любовь, взаимопонимание, тесная духовная связь между родителями и детьми. По воспоминаниям писателя, его отец – доктор Абрам Григорьевич Кассиль – был человеком удивительным: «Отец – высоченный пышно-курчавый блондин. Он не знает, что такое усталость… Папа очень вспыльчив. В сердцах он оглушителен… но папа очень весёлый человек. Бывало, что больной приходил к нему с болью в груди, а уходил с болью в животе от смеха».
 Абрам Григорьевич знаком со всей слободой. Нарядные свадебные кортежи почти считают долгом остановиться перед окнами доктора Кассиля. Без малого 50 лет рядом с Абрамом Григорьевичем заботливая, любящая, застенчивая Анна Иосифовна – жена и друг. Самые нежные отношения связывали мать и сыновей. Хотя по специальности Анна Иосифовна была стоматологом, она не занималась лечебной практикой из-за сильной близорукости. «Наше детство было положено на музыку… Мама – учительница музыки», – писал Лев Абрамович. После революции Анна Иосифовна пять лет трудилась в 1-й музыкальной школе. Анна Иосифовна всегда поддерживала сыновей во всех их начинаниях: будь то игра в Швамбранию (именно она сохранила щит и герб страны вулканического происхождения) или постановка любительского спектакля. Со старшим сыном вела обширную переписку. Это были и дела семейные, и оценка его труда, и попытка анализа его произведений. В ответ из Москвы летели длинные письма, которые порой доходили до 26 страниц: «Прежде всего, благодарю вас, дорогие мои мам-папы за быстрый отклик, за доскональные и солидные отзывы!» «Милая мамочка моя! Я немножко в последнее время подозревал, что на мою долю выпадает несправедливо большая доля твоей огромной любви… Я ужасно боюсь всё время, как бы нечаянно не стать семейным кумиром… могу как-то нарушить превосходное внутреннее равновесие нашей семьи… Я всегда был особенно близок именно с тобой. Но мне необыкновенно дорог весь наш Дом. Я считаю, что тот же Ося не менее, а может быть, и более основательно «гордость семьи».
 В 1954 году в дневнике Лев Абрамович напишет: «После смерти родителей во мне умерли добрых две трети моего честолюбия. Я как-то навсегда потерял адресат, которому всякий успех мой доставлял такую непомерную радость и утешение, что я не мог побороть в себе искушение похвастаться перед родителями и подарить им эту нехитрую отраду».

Последние новости

16.02.2024

В связи с переходом на новый адрес сайта просим пока пользоваться временной ссылкой на сайт...

17.01.2024
15.01.2024

И снова здравствуй, Новый год! Теплый, душевный вечер прошел в музее Л. Кассиля в клубе «Дерзкая...